достаточно посмотреть, как он смеётся. Существует даже классификация
видов смеха, разработанная целым коллективом психологов, но был
(и на все времена есть) лучший на свете психолог: - Достоевский, и он говорил:
«Чрезвычайное множество людей не умеют совсем смеяться.
Впрочем, тут уметь нечего: это — дар, и его не выделаешь.
Выделаешь разве лишь тем, что перевоспитаешь себя, разовьешь
себя к лучшему и поборешь дурные инстинкты своего характера,
тогда и смех твой, весьма вероятно, мог бы перемениться к лучшему.
Смехом иной человек себя совсем выдает, и вы вдруг узнаете всю его
подноготную. Даже бесспорно умный смех бывает иногда отвратителен.
Смех требует прежде всего искренности, а где в людях искренность?
Смех требует беззлобия, а люди всего чаще смеются злобно.
Искренний и беззлобный смех — это веселость, а где в людях веселость,
и умеют ли люди веселиться?
Веселость человека — это самая выдающая человека черта, с ногами и руками.
Иной характер долго не раскусите, а рассмеется человек как-нибудь очень
искренно, и весь характер его вдруг окажется как на ладони. Только
с самым высшим и с самым счастливым развитием человек умеет
веселиться сообщительно, то есть неотразимо и добродушно.
…Итак:
если захотите рассмотреть человека и узнать его душу,
то вникайте не в то, как он молчит, или как он говорит,
или как он плачет, или даже как он волнуется благороднейшими
идеями, а высмотрите лучше его, когда он смеется.
Хорошо смеется человек — значит хороший человек.
Примечайте притом все оттенки:
Чуть заметите малейшую черту глуповатости в смехе — значит,
несомненно, тот человек ограничен умом, хотя бы только и делал,
что сыпал идеями.Если и не глуп его смех, но сам человек, рассмеявшись, стал
вдруг почему-то для вас смешным, хотя бы даже немного, то знайте,
что в человеке том нет настоящего собственного достоинства,
по крайней мере, вполне.Или, наконец, если смех этот хоть и сообщителен, а все-таки
почему-то вам покажется пошловатым, то знайте, что и натура
того человека пошловата, и все благородное и возвышенное,
что вы заметили в нем прежде, — или с умыслом напускное,
или бессознательно заимствованное, и что этот человек
непременно впоследствии изменится к худшему…»
